Абрикосовый бренди распутает узел гортани (c) chtez
Проходя в глухой ночи через РПС-кинк, случайно написала текст. В процессе туда насыпалось такое количество кинков, что он стал иметь крайне небольшое отношение к заявке и заказчика вообще сквикнул, но что поделаешь - каждый кинк чей-то сквик. Перекладываю сюда (себе же на память - ссылка на первые отзывы.)
Пейринг: Майкл Фассбендер/Джеймс МакЭвой/(Энн-Мэри Дафф) из моей хэд-канонной РПС-вселенной.
Рейтинг: NC-21
Жанр: PWP, порно, бессмысленное и беспощадное, читайте список кинков внимательно, я вас предупредила!
Кинки: Polyamory, D/s, bondage, blindfolding, anal plug/vibrator, cock ring, orgasm denial, dirty talk, rape/beating fantasy, safeword.
1290 слов.
читать дальшеПо углам спальни таятся тени, но локальные светильники над кроватью не скрывают ничего: ни блеска пота на тяжело вздымающейся груди, ни бесстыдно раскинутых ног, ни алых, опухших, измученных губ. Ни члена, прижавшегося к животу, такого уязвимого в плену темного кольца у основания. Он тоже влажно блестит, и Майкл проводит по нему пальцами и подносит потом к носу: сладковато-резкий, знакомый запах Энн-Мэри. Джеймс скулит, вскидывая бедра.
- Она тебя затрахала? - интересуется Майкл без сочувствия. Лицо у Джеймса тоже блестит, и когда он наклоняется его поцеловать, то чувствует тот же запах. Ее сок. И, кажется, его слезы - повязка мокрая насквозь. Майкл проводит кончиком языка вдоль ее края, по веснушчатой щеке, и чувствует соль.
- Ма-а-айкл... - тянет Джеймс потерянно, всхлипывая перед "к", и тянется губами к нему, и натягивает наручники. Часа три назад, когда Майкл заходил к нему в предыдущий раз, он трепался безостановочно, просил-требовал-командовал. Сейчас вот (после этого самого предыдущего раза и очереди Энн-Мэри) только скулит и вздыхает. Слушать это просто так невозможно, и Майкл снова целует его, трахая языком рот, глотая эти невыносимые звуки, от которых ток по позвоночнику и встает так, словно он не кончал последнюю неделю, хотя с последнего раза прошли те самые три часа.
Он проверяет руки Джеймса, и тот ловит его пальцы, переплетает со своими, шепчет что-то невнятное. Майкл качает головой: ему не нравится такой тихий Джеймс, он предпочитает, когда Джеймс болтает, он это делает так, словно оборачивает язык вокруг каждого слова, и Майкл немедленно думает о сексе. Впрочем, если он думает о Джеймсе, то гарантированно думает о сексе. И иногда о работе.
- Рассказывай, - приказывает он. - О чем ты тут без меня думал?
Джеймс облизывает губы (как будто они недостаточно мокрые!) и тянет время. Майкл щиплет его за сосок, вызывая стон. Джеймс дергает головой, слепо поворачиваясь, словно пытается поймать взгляд Майкла сквозь повязку, найти его в невидимом пространстве (он же тут столько часов уже, он, наверное, даже не помнит, где пол, а где потолок, и все, что Майкл с ним делает, неожиданность, свихнуться можно, Джеймс так и говорит, что они его с ума сводят, но не просит прекратить, даже когда они спрашивают, только еще-еще-еще…).
- Джеймс, - говорит он ласково. - Ты думал о...
- ...том, как я хочу кончить, - говорит Джеймс, выговаривая "кончить" почти благоговейно, оборачивая язык вокруг каждого слога, обсасывая звуки, акцент густой, как патока, и Майкл тоже думает, как хочет кончить, прямо ему на губы, прямо пока он говорит, и это хорошая мысль, но чуть позже.
- А еще о чем? - мурлыкает он, забираясь на кровать, и отсюда видно основание пробки между ягодиц Джеймса и слышно тихое жужжание вибратора. - Раздвинь ноги, - и Джеймс устало подтягивает колени выше, раскидывает их в стороны, и у Майкла вдруг щемит под сердцем от этой его открытости, физической, душевной, и он забывает, что собирался делать, и принимается гладить эти раздвинутые бедра, перебирает яички, гладит сразу за ними, и Джеймс делает короткие вздохи и на выдохе по частям выдавливает его имя - "Ма-ай-к-л", и потом еще "пожалуйста", и Майкл целует его туда, где гладил, и ниже, языком обводя растягивающий плоть пластик, языком чувствуя его вибрацию - слабый режим, интересно, переключала ли Энн-Мэри на другие или так и оставила.
Джеймс захлебывается криком, выгибается так, что кровать ходуном ходит, и Майкл стонет прямо туда, а потом резко шлепает его по бедру, напоминая:
- Говори!
- Кончить, я хочу кончить, пожалуйста, я не могу больше, я все сделаю, только пожалуйста, пожалуйста, Майкл, Ма-ай-кл... - слова слипаются, запутываются на языке, и Майкл чувствует себя сволочью, раз может слушать эту потерянную мольбу и не принести страдальцу облегчение немедленно. Очень счастливой сволочью. Поэтому он просто находит в складках простыни пульт от вибратора и увеличивает режим.
- А-у-ы! - кричит Джеймс и вздергивает бедра, пятками упираясь в кровать. Майкл отодвигается, наблюдая, пока его терпение не заканчивается.
- Все, что угодно? - уточняет он, даже не скрывая желания в голосе, и Джеймс отчаянно кивает, впустую качая бедрами - его члену не во что втираться, и на пробку не насадишься, и это все мучительно и совершенно недостаточно, именно поэтому Майкл это и делает.
- Хорошо, - говорит он и прижимает бедра Джеймса обратно. - Тогда расскажи мне о своей самой грязной фантазии. Такой, которой ты еще не делился. - Он наклоняется к члену Джеймса, трогает его дыханием на следующем слове: - Приступай.
- Блядь, Майкл... - надломленным голосом шепчет Джеймс. Майкл ждет, дыша на багровую головку. Смотрит, как Джеймс кусает губы, и думает, что найти такое, что они еще не делали - это надо сто раз подумать, и еще что если Джеймс не заговорит, то Майкл сам сломается и трахнет его без заморочек, чтобы кончил под ним, и пусть все к чертям...
Но Джеймс втягивает воздух, и сжимает руки в кулаки, и начинает говорить:
- Ты любовник моей жены. Тайный...
Майкл смыкает губы вокруг его члена и сосет, и Джеймс бьется в наручниках, бьется в его хватке, и Майклу приходится ждать, пока он соберется с силами, прямо вот так с членом во рту и ждать, и думать, что такой алый цвет, которым Джеймс заливается, не должен быть привлекательным, а вот ведь. Пробка у него внутри вибрирует, и Майкл чувствует ее эхо. Наконец до Джеймса доходит, что пока он не заговорит, продолжения не будет, и он выдавливает сквозь стоны:
- И я вас застукал. Прямо вот... в процессе. И очень... ревную...
Он втягивает воздух, и Майкл поражается - вот где-то тут оно "грязное" для Джеймса, потому что ревность они вынесли на помойку давным-давно, иначе оно бы не сложилось, а вот как выходит... Он сосет и понимает, что Джеймс долго не протянет, то есть куда он с кольцом денется, конечно, но связность его слова теряют стремительно.
- И я тебе... по морде... и ей, - тут Джеймс закусывает губу и мотает головой, словно из него клещами вытянули эти слова вместе с языком, и с трудом выдавливает дальше, - а потом ее связываю, а тебя... тебя...
Если он замолчит, Майкл сдохнет, потому что останавливаться сил нет, тяжелый пульсирующий член толкается в горло, так что он только напоминает о себе острым краем зубов, и Джеймс скулит и тянет дальше:
- Тебя трахаю чем-то... подручным. И так и оставляю... внутри... и ее потом, сам, чтоб ты видел... как она подо мной конча-а!-ает...
Майкл уже думает, что бы такое подручное поставить, когда они до этой фантазии доберутся, а потом ничего не думает, потому что Джеймс выгибает шею и заходится уже в отчаянии:
- Это все, Майкл, это все, теперь пожалуйста, пожалуйста, пожа... а!..
Майкл сдергивает кольцо, и ему в горло ударяет густая горячая струя, он давится, а Джеймс задыхается так, словно это ему налили полный рот спермы.
Когда он падает наконец на постель, без костей и сил, Майкл глотает то, что не пролилось Джеймсу на живот, и поднимается на колени. Вытаскивает чертов вибратор, не выключая. И вгоняет член, которым можно уже сваи забивать, прямо в растянутое, раскрытое, мокрое - от него же и мокрое, оставшиеся от прошлого раза сперма и смазка хлюпают, словно говорят "Майкл тут был", и он перегибает расслабленного, пост-оргазменного Джеймса пополам, и трахает его, а Джеймс издает тихие маленькие звуки, такие, что Майкл настораживается, и нагибается к нему, шепча "Какой цвет?", и Джеймс выговаривает "Зе-ле-ный", и кажется, добивает Майкла все-таки акцент, или голос, или просто Джеймс, расслабленный-принимающий-затраханный (а на самом деле разрешение делать все, что угодно, опять, после всего, что было, можно-можно-можно), потому что он вколачивается в него по самые яйца и кончает с такой силой, что перед глазами плывут круги.
Потом он валяется рядом с Джеймсом на кровати, поддерживая его голову, пока тот тянет воду через трубочку, и зовет его тихонько, и Джеймс вслепую поворачивает голову на звук и тянется, тянется, пока не дотягивается до его щеки, смазывая по коже мокрыми губами. Майкл гладит веснушки у него на скулах и думает, что круто было бы для подручного предмета спереть где-нибудь Оскар.
Пейринг: Майкл Фассбендер/Джеймс МакЭвой/(Энн-Мэри Дафф) из моей хэд-канонной РПС-вселенной.
Рейтинг: NC-21
Жанр: PWP, порно, бессмысленное и беспощадное, читайте список кинков внимательно, я вас предупредила!
Кинки: Polyamory, D/s, bondage, blindfolding, anal plug/vibrator, cock ring, orgasm denial, dirty talk, rape/beating fantasy, safeword.
1290 слов.
читать дальшеПо углам спальни таятся тени, но локальные светильники над кроватью не скрывают ничего: ни блеска пота на тяжело вздымающейся груди, ни бесстыдно раскинутых ног, ни алых, опухших, измученных губ. Ни члена, прижавшегося к животу, такого уязвимого в плену темного кольца у основания. Он тоже влажно блестит, и Майкл проводит по нему пальцами и подносит потом к носу: сладковато-резкий, знакомый запах Энн-Мэри. Джеймс скулит, вскидывая бедра.
- Она тебя затрахала? - интересуется Майкл без сочувствия. Лицо у Джеймса тоже блестит, и когда он наклоняется его поцеловать, то чувствует тот же запах. Ее сок. И, кажется, его слезы - повязка мокрая насквозь. Майкл проводит кончиком языка вдоль ее края, по веснушчатой щеке, и чувствует соль.
- Ма-а-айкл... - тянет Джеймс потерянно, всхлипывая перед "к", и тянется губами к нему, и натягивает наручники. Часа три назад, когда Майкл заходил к нему в предыдущий раз, он трепался безостановочно, просил-требовал-командовал. Сейчас вот (после этого самого предыдущего раза и очереди Энн-Мэри) только скулит и вздыхает. Слушать это просто так невозможно, и Майкл снова целует его, трахая языком рот, глотая эти невыносимые звуки, от которых ток по позвоночнику и встает так, словно он не кончал последнюю неделю, хотя с последнего раза прошли те самые три часа.
Он проверяет руки Джеймса, и тот ловит его пальцы, переплетает со своими, шепчет что-то невнятное. Майкл качает головой: ему не нравится такой тихий Джеймс, он предпочитает, когда Джеймс болтает, он это делает так, словно оборачивает язык вокруг каждого слова, и Майкл немедленно думает о сексе. Впрочем, если он думает о Джеймсе, то гарантированно думает о сексе. И иногда о работе.
- Рассказывай, - приказывает он. - О чем ты тут без меня думал?
Джеймс облизывает губы (как будто они недостаточно мокрые!) и тянет время. Майкл щиплет его за сосок, вызывая стон. Джеймс дергает головой, слепо поворачиваясь, словно пытается поймать взгляд Майкла сквозь повязку, найти его в невидимом пространстве (он же тут столько часов уже, он, наверное, даже не помнит, где пол, а где потолок, и все, что Майкл с ним делает, неожиданность, свихнуться можно, Джеймс так и говорит, что они его с ума сводят, но не просит прекратить, даже когда они спрашивают, только еще-еще-еще…).
- Джеймс, - говорит он ласково. - Ты думал о...
- ...том, как я хочу кончить, - говорит Джеймс, выговаривая "кончить" почти благоговейно, оборачивая язык вокруг каждого слога, обсасывая звуки, акцент густой, как патока, и Майкл тоже думает, как хочет кончить, прямо ему на губы, прямо пока он говорит, и это хорошая мысль, но чуть позже.
- А еще о чем? - мурлыкает он, забираясь на кровать, и отсюда видно основание пробки между ягодиц Джеймса и слышно тихое жужжание вибратора. - Раздвинь ноги, - и Джеймс устало подтягивает колени выше, раскидывает их в стороны, и у Майкла вдруг щемит под сердцем от этой его открытости, физической, душевной, и он забывает, что собирался делать, и принимается гладить эти раздвинутые бедра, перебирает яички, гладит сразу за ними, и Джеймс делает короткие вздохи и на выдохе по частям выдавливает его имя - "Ма-ай-к-л", и потом еще "пожалуйста", и Майкл целует его туда, где гладил, и ниже, языком обводя растягивающий плоть пластик, языком чувствуя его вибрацию - слабый режим, интересно, переключала ли Энн-Мэри на другие или так и оставила.
Джеймс захлебывается криком, выгибается так, что кровать ходуном ходит, и Майкл стонет прямо туда, а потом резко шлепает его по бедру, напоминая:
- Говори!
- Кончить, я хочу кончить, пожалуйста, я не могу больше, я все сделаю, только пожалуйста, пожалуйста, Майкл, Ма-ай-кл... - слова слипаются, запутываются на языке, и Майкл чувствует себя сволочью, раз может слушать эту потерянную мольбу и не принести страдальцу облегчение немедленно. Очень счастливой сволочью. Поэтому он просто находит в складках простыни пульт от вибратора и увеличивает режим.
- А-у-ы! - кричит Джеймс и вздергивает бедра, пятками упираясь в кровать. Майкл отодвигается, наблюдая, пока его терпение не заканчивается.
- Все, что угодно? - уточняет он, даже не скрывая желания в голосе, и Джеймс отчаянно кивает, впустую качая бедрами - его члену не во что втираться, и на пробку не насадишься, и это все мучительно и совершенно недостаточно, именно поэтому Майкл это и делает.
- Хорошо, - говорит он и прижимает бедра Джеймса обратно. - Тогда расскажи мне о своей самой грязной фантазии. Такой, которой ты еще не делился. - Он наклоняется к члену Джеймса, трогает его дыханием на следующем слове: - Приступай.
- Блядь, Майкл... - надломленным голосом шепчет Джеймс. Майкл ждет, дыша на багровую головку. Смотрит, как Джеймс кусает губы, и думает, что найти такое, что они еще не делали - это надо сто раз подумать, и еще что если Джеймс не заговорит, то Майкл сам сломается и трахнет его без заморочек, чтобы кончил под ним, и пусть все к чертям...
Но Джеймс втягивает воздух, и сжимает руки в кулаки, и начинает говорить:
- Ты любовник моей жены. Тайный...
Майкл смыкает губы вокруг его члена и сосет, и Джеймс бьется в наручниках, бьется в его хватке, и Майклу приходится ждать, пока он соберется с силами, прямо вот так с членом во рту и ждать, и думать, что такой алый цвет, которым Джеймс заливается, не должен быть привлекательным, а вот ведь. Пробка у него внутри вибрирует, и Майкл чувствует ее эхо. Наконец до Джеймса доходит, что пока он не заговорит, продолжения не будет, и он выдавливает сквозь стоны:
- И я вас застукал. Прямо вот... в процессе. И очень... ревную...
Он втягивает воздух, и Майкл поражается - вот где-то тут оно "грязное" для Джеймса, потому что ревность они вынесли на помойку давным-давно, иначе оно бы не сложилось, а вот как выходит... Он сосет и понимает, что Джеймс долго не протянет, то есть куда он с кольцом денется, конечно, но связность его слова теряют стремительно.
- И я тебе... по морде... и ей, - тут Джеймс закусывает губу и мотает головой, словно из него клещами вытянули эти слова вместе с языком, и с трудом выдавливает дальше, - а потом ее связываю, а тебя... тебя...
Если он замолчит, Майкл сдохнет, потому что останавливаться сил нет, тяжелый пульсирующий член толкается в горло, так что он только напоминает о себе острым краем зубов, и Джеймс скулит и тянет дальше:
- Тебя трахаю чем-то... подручным. И так и оставляю... внутри... и ее потом, сам, чтоб ты видел... как она подо мной конча-а!-ает...
Майкл уже думает, что бы такое подручное поставить, когда они до этой фантазии доберутся, а потом ничего не думает, потому что Джеймс выгибает шею и заходится уже в отчаянии:
- Это все, Майкл, это все, теперь пожалуйста, пожалуйста, пожа... а!..
Майкл сдергивает кольцо, и ему в горло ударяет густая горячая струя, он давится, а Джеймс задыхается так, словно это ему налили полный рот спермы.
Когда он падает наконец на постель, без костей и сил, Майкл глотает то, что не пролилось Джеймсу на живот, и поднимается на колени. Вытаскивает чертов вибратор, не выключая. И вгоняет член, которым можно уже сваи забивать, прямо в растянутое, раскрытое, мокрое - от него же и мокрое, оставшиеся от прошлого раза сперма и смазка хлюпают, словно говорят "Майкл тут был", и он перегибает расслабленного, пост-оргазменного Джеймса пополам, и трахает его, а Джеймс издает тихие маленькие звуки, такие, что Майкл настораживается, и нагибается к нему, шепча "Какой цвет?", и Джеймс выговаривает "Зе-ле-ный", и кажется, добивает Майкла все-таки акцент, или голос, или просто Джеймс, расслабленный-принимающий-затраханный (а на самом деле разрешение делать все, что угодно, опять, после всего, что было, можно-можно-можно), потому что он вколачивается в него по самые яйца и кончает с такой силой, что перед глазами плывут круги.
Потом он валяется рядом с Джеймсом на кровати, поддерживая его голову, пока тот тянет воду через трубочку, и зовет его тихонько, и Джеймс вслепую поворачивает голову на звук и тянется, тянется, пока не дотягивается до его щеки, смазывая по коже мокрыми губами. Майкл гладит веснушки у него на скулах и думает, что круто было бы для подручного предмета спереть где-нибудь Оскар.
-
-
28.09.2011 в 19:30-
-
27.10.2011 в 18:23Ох-хо